Митрополит Антоний Сурожский
«...Молитва оживает, когда вместо того, чтобы думать о Боге далеком — «Он», «Всемогущий» и т.д., начинаешь думать о Нем «на Ты», когда отношения из третьего лица переходят в первое и второе лицо. Возьмите, например, Книгу Иова, где налицо конфликт; возьмите множество других примеров из Священного Писания и из жизни — из житий святых и из жизни грешников — где присутствует напряжение и страстное противостояние; это всегда личное явление. Молитвы нет, пока взаимоотношение настороженное, сдержанное, холодное, пока между нами и Богом есть церемонность, пока мы не можем говорить с Ним, пока нам требуется длинная и сложная череда слов и действий. Но наступает мгновение, когда мы вдруг прорвемся сквозь всё это и говорим в первом и втором лице. Мы говорим «я» и ожидаем, что Бог — «Ты». Не множественное учти- вое «Вы», но единственное и неповторимое «Ты»...»
«Вопрос понятности богослужения в том, чтобы иметь ключ к пониманию», считает митрополит Антоний. Таким ключом к пониманию всенощной (вечерни и утрени) станет для читателя брошюра, которую он держит в руках. Продолжая словами Владыки, «главная тема вечерни и утрени — это свет: откровение света, сумерки греха, славное явление света во Христе, света среди сумерек истории, которая тем не менее течет в свете Христовом и в ожидании Его Второго пришествия и времени, когда ничего не останется, кроме блистания Божества».
«Вопрос понятности богослужения в том, чтобы иметь ключ к пониманию», считает митрополит Антоний и продолжает: «Литургия является самым средоточием нашего христианского опыта, именно жизни во Христе… Это событие, в которое мы вовлечены, в котором мы принимаем участие, но самое центральное, значительное в нем именно то, что Бог действует, а мы соучаствуем в том, что совершается». Беседы Владыки помогут читателю глубже понять таинственное Божественное действие, полнее приобщиться ему.
«...Когда говорится, что мы должны помнить смерть, это говорится не для того, чтобы мы боялись жизни; это говорится для того, чтобы мы жили со всей напряженностью, какая могла бы у нас быть, если бы мы сознавали, что каждый миг — единственный для нас, и каждый момент, каждый миг нашей жизни должен быть совершенным, должен быть не спадом, а вершиной волны, не поражением, а победой. И когда я говорю о поражении и о победе, я не имею в виду внешний успех или его отсутствие. Я имею в виду внутреннее становление, возрастание, способность быть в совершенстве и в полноте всем, что мы есть в данный момент...»
«...Когда мы говорим о том, чтобы жить по-христиански, речь не идет о том, чтобы в Евангелии или вообще в Новом Завете найти все правила, какие были указаны Спасителем Христом, апостолами, и их выполнять. Ведь можно механически выполнить правило, к которому ты душой никаким образом не приобщен. Мы должны читать Евангелие с открытым умом, с открытым сердцем, чтобы, встречаясь с поступком Христа, видя Его отношение к людям, слыша Его слова, обращенные к тому или другому человеку, слыша то, что Он говорит ученикам, то, что обращено к нам — видеть и слышать в правде, внутренней правде, с готовностью сказать: «Это — да, Господи! Это я поставлю себе в закон, потому что я теперь понимаю, что это является, пусть зачаточно, внутренним законом моей жизни»...»
«Молитва и жизнь», книга, ставшая уже классикой духовной литературы, поможет читателю трезво искать единства молитвы и повседневной жизни, собственной внутренней цельности, честно предстоять перед Богом Живым.